"...Кстати, в дополнение к алгоритму пользы по факту уже случившегося, вы можете задавать пользу того, что еще не произошло. Не буду утомлять вас еще одним алгоритмом, принцип здесь простой: получится — хорошо, а не получится — еще лучше. Это по поводу события, которое для вас является настолько важным, что эта самая важность мешает спокойному и успешному его осуществлению..." В.Зеланд." Тафти Жрица"
читать дальшеСкунс решил провести в норе генеральную уборку. - Настало время перемен, - бормотал скунс, безжалостно сметая в кучу огрызки яблок, фантики от конфет, клочья шерсти и прочий мусор. На шум прибежал опоссум и с беспокойством огляделся: - Скунс, какого хрена ты стер то пятно с ковра? Это же я тебе наблевал, это память! - Это грязь, а я хочу чисто и красиво, - ответил скунс, продолжая орудовать щеткой. - Грязь?! - задохнулся от возмущения опоссум. - Может скажешь, что и та картина грязь? Опоссум указал на намалеванный углем на стене большой фаллос с яйцами. - Ты же это сам к пасхе нарисовал. Скунс смутился и схватился за тряпку, стирая рисунок: - Это я перебродивших вишен пережрал, не в своем уме был. - Ну хоть ту ножку от стула не выбрасывай! - зарыдал опоссум. - Я ее тогда со злости отгрыз, оставь на па-а-а-мять! Но скунс был неумолим. Пятна выводились, мусор выметался, полы отмывались, опоссум истерил и бросался с обрыва. Нора становилась чистой и аккуратной. - Ну ничего, - всхлипнул опоссум, - я тебе все равно потом в уголок нассу, нельзя же жить в таких стерильных условиях!
Досмотрела я последние пару серий нынешнего сезона Суперов. Ладно, от лишних героев избавляются, уже хорошо. Но Каса зачем на последний сезон оставили?!
читать дальшеСкунс с друзьями как раз собрался пообедать, когда раздался громкий стук в дверь. - В дверь стучат, - недовольно поморщился опоссум, - кого еще там к обеду принесло? В нору вошли два брутального вида хорька. - Скунс, - официальным тоном сказал один из них, - по приказу медведя ты арестован за убийство сороки при отягчающих обстоятельствах. Енот охнул и свалился с табуретки.
Хорьки увели скунса и в норе наступило уныние. Опоссум ревел белугой, размазывая по столу сопли и причитая, что теперь они все точно умрут с голоду, ибо огород на скунсе, а скунс, скотина, в тюрьме, а морковка сама себя не соберет. Кролик плакал и ел, ел и плакал, а енот мучился угрызениями совести: - Надо пойти и признаться, что это я убил сороку, - думал он, - скажу, что это несчастный случай, я не хотел, оно само так получилось . Енот уже собрался идти с повинной , как в нору вбежал запыхавшийся сурок. - Надо выручать скунса, - тяжело дыша сказал он, - так дело не пойдет. - Скунс не убивал сороку, - опустил голову енот, - это сделал.. - Конечно не убивал, - прервал его сурок, - только это еще надо доказать, а при таких отягчающих обстоятельствах наказание будет крайне суровым. - Кстати, а что еще за "отягчающие обстоятельства"? - озадаченно спросил опоссум. - Сорока была найдена утонувшей и с морковкой в жопе. Енот второй раз за день свалился с табуретки. - Так вот почему скунса арестовали, - догадался опоссум, - из-за морковки. - Точно, - кивнул сурок, - скунса явно подставил какой-то маньяк-некрофил. - А кто у нас так сильно не любит скунса, что готов подвести его под суд? - задумчиво потер нос опоссум. - Ты? - наивно спросил кролик. - Дурак, - обиделся опоссум, - я же за правду судился, за свои кровные четыре морковки, а тут маньяк-некрофил. - Дюдюка! - вскричал сурок, - Точно он, больше некому. Скунса ненавидит и готов на все, чтобы его уничтожить. Сурок бросился вон из норы, по пути бормоча что-то про двух зайцев одним выстрелом.
День спустя:
- Ну а Дюдюка что сказал? - подпрыгивая от нетерпения спросил опоссум. - Дюдюка сказал медведю, что сорока уже была мертвой, когда он ее нашел. Эта свинья решил меня подставить и засунул ей морковку в жопу, - возмущенно ответил скунс, - я так и знал, что у него мозги набекрень, журналист хренов. - А наказание, какое наказание он получит? - жмурясь от страха спросил кролик. - Самое страшное, - покачал головой скунс, - пять морковок в жопу. Енот побледнел и покачнулся. - Только знаете в чем странность? - задумчиво произнес скунс, - Мне показалось, что Дюдюка ничуть не испугался, более того, он, кажется, даже обрадовался...
У меня аллергия на все покупные дезодоранты, кроме дезодоранта из квасцов. Но он хорош для зимы, а не для израильского лета. Уже, наверное, года три я пользуюсь дезодорантом из смеси кокосового масла, крахмала и соды. Запаха пота нет, поры не закупоривает. Что мне нравится, что можно менять пропорции в зависимости от типа кожи. Мне подходит : 1 стол.ложка кокосового масла, 3 ч.л. крахмала, 2 ч.л. соды. Все смешать, дезодорант готов. читать дальше
мини-фик- Где он? Я спрашиваю, где он?! - Вадим грозно посмотрел на выстроившийся шеренгой самый дружный коллектив. - Кто он? - робко спросил Саня. - Хуй мой, мой хуй. Где он, последний раз спрашиваю?! - Ну там же, где и был, наверное? - сказал Андрей и указал пальцем на пах Вадима. - Нет его тут, - покачал головой Вад, - я его отстегнул, чтобы не мешал йогой заниматься и положил в шкаф, а в шкафу его теперь нет. Кто взял?! Самый дружный коллектив смущенно потупил очи. Что скрывать, у каждого из них хоть иногда но проскакивала мыслишка примерить на себя хуй шефа, ощутить как это, когда до колена и мешает сидеть в позе лотоса. - Ну?! - рыкнул Вадим. - Да что вы, шеф, да мы никогда, да ни в жизнь, вот те крест, - забормотали ребята, дружно крестясь и пятясь к выходу . Вад грустно вздохнул и решил помедитировать, может даже удастся создать ментальную связь с хуем и узнать, все ли с ним в порядке.
А в это время мучимый ностальгией Глеб, как плюшевого мишку, нежно прижимал к себе хуй Вадима . - Положу на место завтра утром, - решил он и потерся небритой щекой о головку.
Вадик медитировал, Глеб ностальгировал, а хуй , как обычно, охуевал от всего происходящего.
мини-фик- Глотай, Саня. - Вадим Рудольфович, пожалуйста, не заставляйте, - умоляюще простонал тот. - Глотай, там много белка, это полезно. - Не могу, не мое это, поймите. - Не хочешь глотать, можешь на лицо намазать. Женщины иногда так делают, говорят для кожи хорошо. Саня упрямо сжал губы и помотал головой. Лицо Вадима стало суровым, а голос приобрел непривычную властность: - Глотай. Саня посмотрел ему в глаза, жалобно вздохнул и проглотил. - Молодец, - довольно улыбнулся Вадим, - завтра продолжим. Держась за стену и сдерживая рвотные позывы, Саня выбрался из студии на свежий воздух. - Ну почему я всегда ему подчиняюсь? - грустно вопрошал он сам себя, ускоряя шаг. - Почему?
А в студии, довольный как кот Вадим, с гордостью смотрел на недавно приобретенную йогуртницу: - Саня сегодня вечером попробовал, а завтра я всю группу угощу. Хватит нам жрать всякую дрянь, пора переходить к здоровой пище.
"*...вы способны превратить отражение в образ, притворившись, будто имеете то, чего не имеете, или являетесь тем, кем не являетесь... *... Первое необходимое условие — игра на полном серьезе.. *... Второе необходимое условие — игра систематическая.... *... Хотите чем-то обладать — делайте вид, будто уже имеете. Хотите кем-то стать — ведите себя так, будто уже являетесь. Подобно актерам, на полном серьезе, входите в состояние и живите в нем. Живите в мыслях, виртуально, а по возможности и в действиях, реально, пока сами не поверите в созданную иллюзию. Как только сами поверите, так и реальность поверит... *... Поймать себя: я что-то хочу получить или кем-то стать. Войти в присутствие: хотеть бессмысленно, надо задавать. Притвориться и вести себя так, будто желаемое уже достигнуто. Как именно вам притворяться — неважно, решайте сами, произвольно. Изобретайте! Мои советы здесь неуместны. Чем больше вашего творчества, тем оно эффективней..." В.Зеланд. "Тафти Жрица"
Трансерфинг Управление реальностью 100. Янста – мир отражений
Продолжение. Начало в выпуске 99.
– Отдайте! Отдайте! – кричала Люша в отчаянии, пытаясь дотянуться до зеркальца, но жрица была намного выше и держала зеркальце в поднятой руке.
– Отдам, если успокоишься и ответишь на вопросы, – сказала Итфат. Яша-люша сразу угомонилась. – Какие вопросы?
– Фати, сначала я у нее спрошу, – Матильда в нетерпении отбросила мишку. – Что это за город? Кто вы такие? Чем тут занимаетесь? Что это за штуки у вас? – Город? Что такое город? – ответило существо. – Мы не такие! Ничем мы не занимаемся! – Тили, подожди, ты ее совсем с толку собьешь, – сказала Итфат. – Давай по порядку. – Вот этот мир, где мы находимся, как это называется? – спросила Матильда. – Это Янста, мир отражений, – ответило существо.
– Так, – продолжила расспрос Итфат. – А вы сами, как себя называете? – Мы яши. – И что вы делаете? – Отражаем. – А еще что? – Передаем.
– Фати, мне здесь не нравится, давай переместимся в другой мир, где нас никто не сможет передавать, – сказала Матильда. – Погоди, Тили, может сначала разберемся, что тут происходит? – Я не хочу! Мне надоело быть бандеролькой! Я хочу сама отправляться куда хочу! – Мы уже сколько раз пробовали, и в мой мир перемещаться, и в твой, и все никак. – Надо не оставлять попыток! Ты же сама говорила, мы должны вернуться домой!
Яша-люша тем временем вся изъерзалась, сидя на диване. – Отдайте, вы же обещали! – подала голос она. – И ты нас сразу передашь? – Итфат взглянула в зеркальце и повертела его в руках, но там был виден лишь черный экран. Судя по всему, зеркальце не реагировало на прикосновение чужих рук. – Я не передам, отдайте! – Фати, ей нельзя верить! – сказала Матильда. – Давай перемещаться отсюда скорей!
Жрица пристально посмотрела на кукляшу и погрозила ей зеркальцем. – Отдам. Сейчас. Но отдавать не стала, а обратилась к Матильде. – Тили, активируем косицы, попытаемся переместиться в мой мир.
Матильда поправила свой бант, взяла подругу за руку, и они на чем-то сосредоточились. В тот же момент у обеих за спиной загорелись энергетические сплетения, похожие на косицы. Сплетения выходили у них из затылков под наклоном к позвоночнику и светились белым сиянием. Яша-люша во все глаза глядела на происходящее.
Но ничего так и не произошло. Дива и жрица остались стоять, где стояли. Косицы у них погасли, и они с удивлением посмотрели друг на дружку. – Фати! Почему не получается? – Не знаю, попробуем еще раз. Они снова сосредоточились, и у них снова засияли энергетические косицы. Но и на сей раз ничего не вышло.
– А что это у вас? – заинтересовалась Яша-люша. – А вы кто? – Мы это мы, – ответила Итфат. – Тили, похоже, мы тут застряли. – А скажите, что это у вас было? – не успокаивалась Люша. – Фати, нам надо как-то выбираться отсюда, – сказала Матильда, не удостаивая кукляшу вниманием. – Где тут дверь?
Они огляделись по сторонам, но оказалось, что наружной двери в помещении нет. – Как отсюда выйти? – спросила Итфат у кукляши. – А куда вы хотите пойти? – ответила та. – Я покажу, только отдайте мое зеркальце. – Учти, если ты нас передашь, мы вернемся и тогда уж точно, отберем и не отдадим, – Итфат поиграла зеркальцем и нехотя протянула его кукляше.
Дива и жрица опять стали свидетелями выражения бурного восторга посредством визга. – И-и-и-и! – Ну давай, рассказывай нам, Яша-люша, как отсюда выйти и куда можно отправиться? – спросила ее Итфат, когда та успокоилась. – Куда? На встречу сторонников, – ответила кукляша. – А можно я вас запишу в свои сторонники? А можно?
– Что значит сторонники? – спросила Матильда. – Это значит, это значит, мы наши, мы вместе, – ответила Люша. – И что вы вместе делаете? – поинтересовалась Итфат. – Мы делимся, отражаем, передаем. Яша-люша изъяснялась простым незатейливым языком. Но было примерно понятно.
– Только нас никуда передавать не вздумай, – предупредила ее Матильда. – Я хорошо, я ладно! Я Люша. А вы кто? Я запишу вас? – Я жрица Итфат. – А я дива Матильда, – представились подруги.
Кукляша побегала пальчиками по зеркальцу и через несколько секунд подняла глаза в крайнем недоумении. – А вас нет! А вы что, вы «те, кого нет»? – Как это нас нет? – удивилась Итфат. – Вот же мы тут. – Вы не числитесь в континууме. – Что такое континуум? – Связное топологическое пространство, – невозмутимо ответила кукляша. – Что значит топологическое? – еще больше изумилась Итфат. – Ну это же просто! Класс объектов называется топологическим пространством, если он может быть представлен как объединение некоторого семейства подмножеств, которое содержит пересечение любой пары своих множеств, а также объединение любого множества своих подмножеств, – выдала кукляша.
Итфат повернулась к Матильде. – Тили, она что, бредит? – Да нет, она, похоже, выдает какие-то вещи из высшей математики, – ответила Матильда. – Ну-ка сейчас проверим. Люша, – обратилась она к странному существу, которое уже погрузилось вниманием в свое зеркальце, – а что тебе еще известно о пространствах? – Ну, пространства бывают линейные, евклидовы, гильбертовы пространства, всякие бывают, все зависит от выборочного коэффициента корреляции, – оживилась кукляша. – А вас какие больше интересуют? – Вот знаешь, гильбертовы больше всего, – с иронией в голосе заметила Матильда. – Всегда мечтала там побывать. – Побывать там нельзя, поскольку все это абстрактные ассигнатуры. Например, гильбертовым называется унитарное векторное пространство, в котором каждое подпространство замкнуто. Другими словами, это пространство квадратично интегрируемых функций. Но что удивительно, поле кватернионов там является единственным расширением поля комплексных чисел, которое образует некоммутативную алгебру с делением над полем действительных чисел.
– Ну все, достаточно, – Итфат уже начала терять терпение. Но кукляша не унималась. – А, забыла сказать, там еще допустимы бесконечно малые ортогональные и скалярные преобразования над векторами. Но лишь при условии, если пространство действительно является унитарным и нормированным. Хотя, в этом случае его уже можно считать банаховым пространством. – В самом деле? – Безусловно!
Дива и жрица переглянулись, весьма озадаченные. А странное существо с высоких материй легко переключилось на свои игрушки и принялось их перекладывать с места на место.
– Эй, Люша! – окликнула ее Матильда. – Мы остановились на том, как отсюда выбраться и куда отправиться. – А, ну да! – вернулась вниманием кукляша. Но тут ее зеркальце запищало и запиликало на все лады. Она схватила зеркальце и радостно забегала из угла в угол, глядя во все глаза на какое-то отражение. – Обмен! Обмен! – Люша направила зеркальце на одного из плюшевых мишек, и тот исчез. Но на его месте тут же материализовалась другая игрушка – плюшевый котик. Кукляша, очень довольная, взяла котика и начала с гордостью демонстрировать его диве и жрице. – Вот! Видите? Он мой хороший!
– Яша-люша, слушай, – строго обратилась к ней Итфат. – Нам пора идти. Яша послушалась. Она снова взяла зеркальце и принялась вышагивать по комнате в задумчивости. – Ладно. Мы пойдем... Мы пойдем... А! – она пробежалась пальчиками по зеркальцу и повторила дважды прямо в него, будто обращаясь к кому-то, – Встречаемся у Балды! Встречаемся у Балды! – У какой-такой балды? – спросила Матильда, – Ты о чем это? – Мы идем на встречу сторонников! – залопотала Люша. – Ведь вы же мои сторонники? Ведь правда же? Ой, а почему вас нет в континууме? Как все удивятся! В моих сторонниках «те, кого нет»!
Чудная яша, которая с такой непринужденностью превращалась из ребенка в профессора математики и обратно, проделала с зеркальцем какие-то манипуляции и направила его на стену. Зеркальце зажглось, как прожектор, и спроецировало на стене объемный экран, углубляющийся вложенными прямоугольниками в светящийся тоннель.
– Как ты это сделала? – удивились Итфат с Матильдой. – Что это? – Конформное отображение, – начала объяснять Люша. – Топологически, это вполне тривиально. Обыкновенная проекция в подпространство, или можно сказать в подмножество континуума. Или еще, другими словами, можно сказать... – Вы тут все такие, конгруэнтные? – перебила ее Матильда. – Так или иначе, в большей или меньшей степени, в зависимости от того... – Все, стоп машина! Куда ведет эта дверь? – В портал. Там еще много дверей. Идемте! Там классно!
Яша-люша вошла в «нарисованный», или скорей голографический экран первой. Экран тут же ее проглотил, лишь слегка завибрировав своей поверхностью. Дива и жрица с опаской последовали за кукляшей. Но идти по тоннелю им долго не пришлось. Неожиданно и сразу, они очутились в огромной круговой галерее с бесчисленными экранами по всему периметру.
В центре галереи находился большой зеркальный цилиндр, в котором время от времени открывались тоннели, откуда и куда выходили и входили люди, подобно тому, как это проделали наши героини, после чего тоннели закрывались. На внешней стороне галереи располагались всевозможные экраны с динамичными и статичными рекламными картинками. Картинки, сопровождаемые музыкой и речами, изо всех сил старались зазвать к себе посетителей.
Жители мегаполиса, сами все колоритные как рекламные персонажи, прогуливались по галерее, уткнувшись в свои зеркальца и иногда поглядывая на экраны. Одни выходили из экранов, как из дверей, другие туда входили. Многие были с сумками и пакетами. Все в основном передвигались по одиночке, но встречались и группы из двух-трех человек, – те оживленно обсуждали меж собой свои покупки.
Яша-люша семенила мимо экранов в поисках чего-то. Дива и жрица следовали за ней. Наконец, они остановились у экрана, который зазывно сиял картинкой с выпечкой и кофе. Вверху была надпись «Кафе у Балды». – И вот! Мы пришли! – сказала Люша. – Идемте!
Они друг за дружкой вступили в экран и сразу оказались в уютном заведеньице с приглушенным светом и приятной музыкой. Навстречу им вышел долговязый и худощавый молодой человек в фартуке, с «нарисованным» лицом, как и у всех здешних обитателей. – Хорошо дошли? – приветливо обратился он к гостям. – Хорошо-хорошо, – ответила Люша. И тут же громко закричала, – Балда-а-а!
Они обнялись, хотя яша была почти вполовину ниже своего приятеля. Молодой человек жестом пригласил гостей располагаться. Но Яша-люша застыла на месте, вперившись куда-то взглядом. Дива и жрица, посмотрев в ту же сторону, увидели, что в углу за столиком сидели старые знакомые, Яша-няша и Яша-гуляша. Те вскочили с мест и тоже замерли с широко раскрытыми глазами и ртами, будто к прыжку приготовившись.
Внезапно, как по команде, все три кукляши молча кинулись навстречу друг другу и буквально набросились друг на дружку, застыв в объятиях. Постояв так несколько секунд, они отпрянули, чуть присели, согнули руки в локтях и разродились уже знакомым визгом. – И-и-и-и!
Закончив ритуал, кукляши дружно поскакали садиться за столик, но Яша-люша, опомнившись, быстро воротилась к диве и жрице, которые все еще стояли у входа. – Это мои сторонники! – с гордостью представила подруг Люша. – Они «те, кого нет»! – Разве-е-е? – протянула в изумлении Няша. – Я знала, я почему-то знала! – закричала Гуляша. – Как такое возможно? – Балда тоже был очень удивлен. – А вот! Это жрица Итфат и дива Матильда. Они не числятся в континууме. – Пожалуйста, присаживайтесь, – сказал Балда, указав на большой стол, где могла разместиться вся компания. – Я Балда, хозяин заведения, а это...
– Да, мы уже знаем! – сказала Итфат, – Яша-няша и Яша-гуляша. – Кто вам разрешил нас передавать?! – обратилась к ним возмущенная Матильда. – Мы думали ладно! Мы думали можно! – наперебой заголосили кукляши. – Очень приятно познакомиться! Да, очень приятно! – А мы с ними уже сторонники, вот! – гордо заявила Люша. – И мы! И мы тоже хотим! – засуетились Няша с Гуляшей.
Все гости уселись за стол, хозяин тоже присел и спросил: – Позвольте узнать, а откуда вы? – Сначала объясните, кто такие «те, кого нет»? – спросила Итфат. – И почему вы нас так называете? – добавила Матильда.
За столом воцарилось неловкое молчание. Яши как-то замялись, они или не хотели, или не знали, что ответить.
... Продолжение книги «Жрица Итфат 2» следует...
читать дальшеРасшифровывать тут особо нечего, но тут дано описание косицы и откуда она выходит. Как я и видела в ОС.
Чтобы, в самом деле, вознамериться получить свой заказ, необходимо сделать что-либо конкретное, подтверждающее серьезность намерения. Не обязательно изобретать магические ритуалы, но следует предпринять конкретные шаги, свидетельствующие о том, что вы настроены решительно. В.Зеланд
а иногда бывает, что понятия не имеешь, какие шаги предпринять. тогда можно использовать симоронские ритуалы, например
читать дальшеНичего не могло сегодня испортить прекрасное настроение енота - ни противный мелкий дождик, ни идентичный дождю опоссум, который таки выклянчил у скунса еще одну морковку и сидел сейчас в уголке , омерзительно чавкая. Енот тихонько улыбнулся и мечтательно прикрыл глаза. - А жизнь налаживается, - подумал он, сладко потягиваясь, - еще бы опоссум подавился морковкой , совсем хорошо было бы. Опоссум закашлялся и схватился за горло. Скунс постучал по его спине и кусок морковки, вылетевший изо рта опоссума, стукнул енота по лбу. - Что ж, не все сразу, - философски заметил енот и потер лоб. - А ты чего сегодня весь день лыбишься? - подозрительно уставился на него опоссум, - Это на тебя не похоже. - Да так, просто хорошее настроение, - ответил енот и подмигнул. А на опушке леса в луже собственного помета, раскрыв клюв в предсмертном крике , лежала утонувшая сорока. Все было похоже на несчастный случай, и только очень внимательный наблюдатель мог заметить около лужи еле приметную, исчезающую под дождем, тонкую цепочку енотьих следов...
"...Перед тем как чего-то хотеть, ожидать, просить от людей и реальности, необходимо представить, что вы стоите перед зеркалом, и задаться вопросом: что нужно сделать, чтобы отражение двинулось навстречу? Очевидно, самим сделать первый шаг. Вместо обычной манеры тянуть на себя одеяло и тупо твердить «дай-дай-дай», вы просыпаетесь и осознаете, что зеркало реальности всего лишь повторяет ваши движения. И если хотите что-либо получить, необходимо сначала нечто подобное дать. Даже неважно, что именно. Просто замените свое «дай» на обратное — «возьми». И тогда в отражении, как по волшебству, получите то, что хотели. Каков посыл, такова и отдача."
"Тафти Жрица" В.Зеланд
И от Зеланда в ВК :" ..неприятных людей надо игнорировать, однозначно. Намеренно настроить себя так, будто их просто нет, пусть даже поначалу они конкретно досаждают.."
текстСначала было зеркало. Больше ничего не было. Точнее, было НИЧТО. Зеркало тоже поначалу было ничем, поскольку в нем ничего не отражалось. По обе стороны зеркала простиралась бесконечная черная пустота, в которую можно было лететь бесконечно, не двигаясь с места и никуда не прилетая. Ну а поскольку ничего не было, то ничего и не происходило.
Так длилась несуществующая вечность. Сколько она длилась, неизвестно. Ведь если ничего не происходило, то время даже и не начиналось. Однако в какой-то момент небытия произошла случайная флуктуация, и ничто отразилось от ничего, породив мириады бликов. С этого момента началось ВРЕМЯ.
С течением времени мириады кусочков реальности отражались то с одной стороны зеркала, то с другой, порождая бесконечное многообразие двух миров. Мир образов отбивался проекциями в мире отражений, а потом обратно, и так нескончаемо, и поныне.
Так эволюционировали две реальности – явленная и мнимая. Неизменным оставалось лишь зеркало, отделявшее один мир от другого. И вот однажды, в одном из этих миров, нельзя сказать точно в каком именно, началось, или может быть продолжилось, ДЕЙСТВО.
***
Вечерний мегаполис светился огнями рекламы. Она мелькала повсюду – на стенах многоэтажек, на вывесках, щитах вдоль дорог и тротуаров – везде, где только можно было разместить экран. Все убранство города состояло из множества экранов, на которых транслировались статичные картинки и динамичные сцены, сопровождаемые рекламными речами и мелодиями. Вся эта какофония образов и звуков двигалась, сверкала и зазывала – к себе и в себя, здесь и там.
Зазывала в себя, потому что в рекламу можно было буквально войти. Стоило прохожему джентльмену шагнуть в щит-экран, где рекламировались галстуки, и он действительно оказывался в мужском отделе торгового центра. Или если гордая леди, заинтересовавшись головными уборами, вступала в экран рекламы, то сразу попадала в магазин шляпок.
Жители мегаполиса так и перемещались – одни входили в экраны, другие из них выходили и двигались дальше, вереницами, по каким-то своим делам. Однако самое удивительное впечатление производили не экраны, созданные по неведомо какой технологии, а сами люди. Сторонний наблюдатель, приглядевшись внимательно, мог обнаружить, что в их облике было нечто странное, неестественное.
Что именно, сразу и не поймешь. Одеты они были так, словно все моды и модели прошлого и будущего собрались в шар и взорвались, разлетевшись клочками невообразимых костюмов по своим обладателям. Иначе говоря, горожане представляли собой пеструю толпу, разодетую в пух и прах. Все в головных уборах с претензией, или с причудливыми прическами и париками, выкрашенными в дерзкие цвета. Все разные и вычурные, кто во что горазд.
Но странным был не внешний прикид людей, а их лица. Они выглядели, как бы это сказать... не вполне одушевленными. С очень реалистичными, но все же, будто нарисованными лицами. Люди больше походили на персонажей компьютерной игры, нежели на живых субъектов, хоть и двигались как живые. Почти каждый держал в руках небольшое зеркальце и шел, уткнувшись в него, лишь изредка бросая взгляд на внешние экраны.
Весь этот мерный калейдоскоп движений, отражений и мерцаний был прерван внезапным явлением. Из-за угла вывернул трамвай, на крыше которого зачем-то располагался огромный будильник. Будильник громко затрезвонил, после чего все движение вокруг резко затормозилось и перешло в «замедленную съемку». Мерцания и отражения стали плавными, реклама зазвучала низким тягучим тембром, а люди теперь еле шевелились.
В центре всего этого замедленного действа в нормальном темпе двигались только две особы, тоже экстравагантной внешности. Они стояли на месте и с удивлением озирались по сторонам, будто только что здесь оказались.
Одна была в длинном платье до пят из темно-синего, почти черного бархата, с шейным воротничком, усыпанным бриллиантами. Лицо покрыто устрашающей ритуальной раскраской багрового цвета с белыми пятнышками на скулах. Глаза зеленые, волосы черные, подстрижены в каре. При всей своей брутальной внешности, она была красива.
Другая была одета в темно-зеленый комбинезон и розовые туфли на высоченной платформе. На лице синий театральный грим, всклоченные волосы выкрашены в светло-голубой цвет, а на пояснице огромный розовый бант. В целом она выглядела как большая живая ляля. Тоже красива, но необыкновенной, не кукольной красотой.
Красная брюнетка и голубая блондинка, хоть и не уступали здешним обитателям в своеобразности, были единственными, кто имел живой человеческий облик. Несомненно, читатель узнал жрицу Итфат и диву Матильду.
– Тили, ты куда нас забросила? – спросила Итфат. – Не знаю, вроде похоже на мой город, но это не мой город, – ответила Матильда.
Люди продолжали медленно двигаться по своим делам, не обращая внимания на пришелиц. Но одна девица все же их заметила. Она как раз вышла, а точнее «выплыла» из трамвая и остановилась, глядя большими удивленными глазами на диву и жрицу. Те тоже заметили, что за ними следят. – Чего уставилась? – обратилась Матильда к девице.
Но та продолжала стоять как вкопанная и смотреть, полу открыв рот и словно к прыжку приготовившись. Характерным в ее облике было «нарисованное» как в компьютерной графике лицо, неестественно большие глаза и огромные ботинки «ортопеды» на ногах. Дива и жрица тоже стояли молча и смотрели на нее.
Внезапно будильник на трамвае затрещал, дверцы трамвая закрылись, и все вокруг пришло в движение в обычном темпе. Трамвай поехал дальше, а девица чуть присела, подняла руки в локтях и завизжала в каком-то экзальтированном восторге. – И-и-и-и! Она достала из кармана зеркальце и направила его на диву и жрицу. Зеркальце сверкнуло, а девица опять радостно завизжала и запрыгала, поворачиваясь вокруг своей оси и любуясь на что-то в зеркальце.
Дива и жрица переглянулись в недоумении. – Эй, ты кто? – спросила девицу Итфат. Та остановилась и наконец ответила. – Я? Яша-гуляша! Я вас передам, можно? – Что-что? – А вот! – девица показала им зеркальце. В нем застыло отражение дивы и жрицы. – Как это, передашь? – продолжала расспрашивать Итфат. – Кому? – Ну можно же?! Ну можно?! – Яша так называемая гуляша, не дожидаясь разрешения, быстро пробежалась пальчиками по зеркальцу, и ну себе, снова визжать. – И-и-и-и!
В тот же момент дива и жрица мгновенно переместились в какое-то другое место. Это была небольшая комната, заваленная всевозможными вещицами, в основном одеждой: блузочками, шарфиками, платьицами, шляпками, штанишками, а также разодетыми кукляшами. Среди всего этого хлама на диване сидела не то кукла, не то компьютерный персонаж, но все ж таки живая особь, тоже цветисто разодетая. Завидев пришелиц, она сначала замерла, раскрыв рот, а затем подпрыгнула и издала уже знакомый визг. – И-и-и-и!
Итфат с Матильдой стояли посреди комнаты, не зная, что предпринять. А кукляша принялась носиться из угла в угол, переворачивая свой хламчик в поисках чего-то. – Сейчас! – повторяла она. – Сейчас подождите! Я минуточку! Я секундочку! А-а-а-а! Наконец, она вытащила из хламчика зеркальце и тут же направила его на своих гостий. Зеркальце сверкнуло, и кукляша опять забегала туда-сюда, любуясь отражением. – Вы кто? – спросила она, едва глянув на оторопевших диву и жрицу. И не дожидаясь ответа, продолжила беготню. – А, ну ладно!
– А ты кто? – обратилась к ней Матильда. – Я? Яша-няша! – ответила та, остановившись. – Эти хотя бы на вопрос «кто ты» отвечают, – заметила Итфат. – Да, в сравнении с нашими гламроками, эти продвинутые, – добавила Матильда.
– А я вас передам, ладно? – опять засуетилась кукляша. – Нет! Стой! – закричали Итфат и Матильда. – Ну ладно же? Ну ладно?
Все происходило с такой быстротой, что ни дива, ни жрица не успели ничего сделать. Яша-няша постучала пальчиком по зеркальцу, и подруги снова телепортировались в какую-то другую обстановку.На этот раз они оказались в небольшой комнате, где повсюду были аккуратненько расставлены и сложены всевозможные плюшевые игрушки: котики, песики, мишки. В углу комнаты копошилось тоже, почти игрушечное созданье, одетое в мохнатенький жилетик и пушистые штанишки.
С появлением пришелиц, созданье обернулось и подскочило, но не удивилось, а расплылось в счастливой улыбке. У него, или у нее, как и у предшественниц, лицо было «нарисованным». – Это мои игруши! – созданье взяло в руки двух мишек и протянуло их гостьям. – Спасибо, не надо, – сказала Матильда. – А ты-то кто будешь? – спросила Итфат. – Я? Яша-люша! – ответило созданье. – Возьмите!
Дива и жрица, не зная зачем, взяли мишек. – Так, и что мы за это должны? – спросила Итфат. – А вот! – Яша-люша достала из кармана жилетика зеркальце. – И ты что, нас передашь? – Угу. – А ну-ка отдай! – жрица отбросила в сторону мишку, быстро подскочила к Люше и выхватила у нее зеркальце. С Люшей тут же случилась истерика. Она разревелась и запрыгала.
– Отдайте! Отдайте! – кричала она в отчаянии, пытаясь дотянуться до зеркальца, но жрица была намного выше и держала зеркальце в поднятой руке.
1 Мир образов отбивался проекциями в мире отражений, а потом обратно, и так нескончаемо, и поныне. - голографическая реальность.
2 Будильник громко затрезвонил, после чего все движение вокруг резко затормозилось и перешло в «замедленную съемку». Мерцания и отражения стали плавными, реклама зазвучала низким тягучим тембром, а люди теперь еле шевелились. - не знаю, что это, но что-то важное, ибо будильник должен будить, а не усыплять.
3 ...- Я вас передам, можно? ...В тот же момент дива и жрица мгновенно переместились в какое-то другое место... - ну вообще-то мы и есть информация на одном из уровней восприятия и нас (и нам) можно передавать.
4 – А ты кто? – обратилась к ней Матильда. – Я? Яша-няша! – ответила та, остановившись. – Эти хотя бы на вопрос «кто ты» отвечают, – заметила Итфат. - они знают свои имена, пол, социальные роли и думают, что это они и есть на самом деле. Знакомо?
С одной стороны, я очень зауважала Чарли - жениться (они официально не женаты, но живут вместе, так что можно употребить это слово) на женщине с двумя детьми, один из которых инвалид, помогать им, быть опорой - Чарли , конечно, человек с большой буквы. А с другой стороны, мне жаль Чарли - у него, видимо, никогда не будет своих детей, а судя по всему, из него вышел прекрасный отец этим двум девочкам. читать дальше